Это все равно, что следующим образом планировать встречу:

—        Встретимся на «Пушкинской»!
—        Нет, в четверг!
—        У меня в руках будет газета!
—        Нет, в три часа!

Конечно, если задаться целью, то можно вести такое изолированное планирование. Многим это «удается». Но что из этого получается, Вы уже сами догадались.

Можно еще и третий аргумент привести. Вспомним рассмотренный нами «процессный подход». Его главное преимущество в том-то и состоит, что он связывает отдельные действия в сквозной, цельный, непрерывный, текущий гладко и без сбоев поток. И использование, пусть и связанных, но все равно отдельных совокупностей действий — планирования и бюджетирования — противоречит данному подходу.

Поэтому мы считаем «политически незрелым и близоруким», «идеологически чуждым передовому отряду» менеджмента искусственное разделение (выделение) планирования и бюджетирования, потому что планирование и бюджетирование — есть части одного «большого процесса» планирования.

Но если уж кому совсем невмочь и хочется, чтобы было отдельно планирование и отдельно бюджетирование, то пусть будут. Но при этом надо всегда помнить, что на самом деле все это — части одного процесса «интегрированного планирования».
Если фразу из одного фильма — «Всякое преступление оставляет финансовый след» — применить к нашему вопросу, то можно сказать так: «Каждое наше действие (или бездействие) имеет финансовые последствия».

Планируя действия, мы одновременно планируем и их финансовые результаты, т. е. «планируя» (в узком смысле) мы одновременно и «бюджетируем». Так же можно сказать, что в любой план мы можем ввести стоимостные показатели, любым показателям действий можем дать стоимостную оценку.

Таким образом, любой план можно превратить в бюджет. (Помните, когда мы говорили о статусах центров ответственности, то как раз рассматривали вариант превращения показателя «выпущенная продукция» в показатель «полученные доходы».)

Так стоит ли заниматься этим надуманным разделением одного целого?

Увы, но эта наша щепетильность связана не с паталогическим стремлением к методологической чистоте. Просто последствия этой легенды на практике часто бывают безрадостными.